Бела Барток. «Микрокосмос»

Одной из наиболее сложных и дискуссионных проблем, стоящих перед детской фортепианной педагогикой, является проблема выбора учебного репертуара. Особенно остро она стоит в отношении произведений, предназначенных для ранних этапов обучения игре на фортепиано. Действительно, ребенку, только-только «подошедшему» к инструменту, невозможно сразу давать такие произведения, как «Детский альбом» Чайковского или «Альбом для юношества» Шумана. В то же время очевидно, что одними лишь простейшими упражнениями и этюдами ограничиваться нельзя, так как интерес ребенка к музыке может легко и незаметно перейти в скуку, а порой и в отвращение. Педагогика XX века приложила много усилий, чтобы избежать подобного рода препятствий. Многие композиторы, педагоги и методисты создали пьесы, предназначенные специально «для самых маленьких». В реальной учебной практике, тем не менее, используется лишь незначительная часть из всего созданного для детей богатства. Парадоксальность ситуации заключается в том, что практически забытым в отечественной педагогике остается одно из лучших фортепианных сочинений, достойное занять подобающее место в сокровищнице не только детской, но и взрослой музыки XX века.

Речь идет о цикле фортепианных пьес «Микрокосмос» выдающегося венгерского композитора Белы Бартока.

Это произведение является своего рода вершиной и итогом творческих поисков композитора в сфере пианистического репертуара для детей. Барток на протяжении всей своей жизни уделял самое пристальное внимание проблемам фортепианной педагогики, в особенности педагогики детской. Уже в возрасте 26 лет (нечастый случай в истории музыки!) композитор был приглашен на работу в качестве профессора фортепиано в Музыкальную академию имени Ф. Листа в Будапеште. Примерно в тот же период Барток приступает к редактированию самой различной фортепианной литературы, и здесь так же ярко проявляется его талант исследователя-методиста: достаточно вспомнить редакцию «Хорошо темперированного клавира» И. С. Баха, где прелюдии и фуги расположены им в порядке «от простых к сложным», или подготовленное Бартоком издание ряда пьес из «Нотной тетради Анны Магдалены Бах». Композитор также являлся одним из авторов составителей «Фортепианной школы», известной как «Школа Бартока и Решовски».

Работе над «Микрокосмосом» предшествовало написание собственных сочинений для детей. Барток обращался к этой сфере композиторского творчества неоднократно, оставив потомкам значительный багаж детского репертуара. Сюда входят такие прекрасные произведения, как Багатели ор. 6, альбом «Детям», Девять маленьких пьес для фортепиано. Последнее сочинение можно считать непосредственным «предшественником» «Микрокосмоса». Как пояснял сам композитор, первоначально «Маленьких пьес для фортепиано» должно было быть не девять, а десять, однако одна из них в итоге в цикл не вошла. Она-то и стала своего рода «фундаментом» «Микрокосмоса», одной из его пьес.

Работа над «Микрокосмосом» продолжалась на протяжении более чем десяти лет. Барток, уже задолго до этого планировавший развернутое и новаторское сочинение для детей, подошел к выполнению своего замысла со всей возможной глубиной и тщательностью. Цикл постоянно, из года в год, пополнялся все новыми и новыми пьесами. Многое в этом цикле проверялось и уточнялось на практике. В 1933 году Барток взялся за обучение своего сына игре на фортепиано и в качестве учебного материала использовал (помимо сугубо технических упражнений) исключительно имеющийся к тому времени материал «Микрокосмоса». Композитор считал, что он сам очень многое понял и многому научился во время этих занятий.

Итогом долгой и кропотливой работы стало появление на свет «Микрокосмоса» — сочинения уникального, абсолютно новаторского, решающего множество педагогических проблем и до сих пор не имеющего аналогов в детской фортепианной литературе.

Совершенно удивительным является диапазон технических трудностей, который охватывает это произведение. Начиная с открывающих первую тетрадь «Шести мелодий в унисон», основанных на простейших пятипальцевых позициях на белых клавишах, Барток в шестой тетради постепенно приходит к таким ярким концертным пьесам, как «Сказка о маленькой мушке» (№ 142) или, к примеру, «Марш» (№ 147).

Совершенно очевидно, что в основание «здания» своего сочинения композитор положил, прежде всего, дидактические, методические задачи, и как основную из них — принцип «от простого к сложному». Этим «Микрокосмос» существенно отличается от известных детских циклов таких композиторов, как Чайковский или Дебюсси. В их сочинениях упор делался во многом на программное содержание, отражающее «мир ребенка», чисто методические проблемы отдавались полностью на откуп педагогам. Барток же исходит из идей педагогической последовательности, выстраивая пьесы в порядке их усложнения и появления новых технических приемов и решений.

Конечно, не только техническо-дидактической стороной исчерпываются грандиозные достоинства этого произведения. Не меньшего новаторства достиг Барток и в сфере образного содержания пьес цикла. Известно, что такие сборники пьес, как «Альбом для юношества» Шумана или «Детский уголок» Дебюсси являли собой попытку отражения мира детства, круга повседневных эмоций и впечатлений ребенка. Вместе с тем, важно отметить, что эпоха романтизма взирала на мир ребенка прежде всего с собственно «взрослых» позиций, придавая ему аромат трогательной и нежной сентиментальности. Барток решительно отказался от подобного подхода. Композитор был уверен в том, что внутренний мир ребенка прекрасен сам по себе и лишь кажется простым и трогательным; на самом деле мир маленького человека подчас куда тоньше и сложнее мира взрослых, поэтому он и не нуждается в сентиментально-восторженном «пересказе». Своей задачей Барток видит достижение гармонии с миром ребенка, его обогащение, развитие, приобщение к искусству. Те средства, которыми композитор достигает поставленной задачи, чрезвычайно многообразны.

Как выдающийся фольклорист своего времени, Барток опирается, прежде всего, на народное искусство и традиции. Именно этому на страницах «Микрокосмоса» уделено самое пристальное внимание. Наиболее широко представлен, конечно же, венгерский фольклор, однако композитор вовсе не замыкается на музыке своего народа: в сборнике есть и «Шесть танцев в болгарских ритмах» (№ 148–153), и «Южнославянское» (№ 40), и «В русском стиле» (№ 90). Обращается Барток и к самым экзотическим (в представлении европейца) традициям. Так, особой изысканностью и «пряностью» гармонического языка отличается пьеса «На острове Бали» (№ 109).

Еще одна не менее важная задача, которую композитор решает в своем цикле, — раскрытие мира современной музыки доступным для детей образом. Не является тайной, что для любителей классической музыки, даже для тех, кто превосходно ее знает, мир современных сочинений остается порой закрытым, недостаточно оцененным, и — как следствие — не любимым. Барток видит причины этого явления в том, что в детстве будущих благодарных слушателей не учат понимать и разбираться в современных им произведениях. Для решения подобной задачи композитор смело использует разнообразные средства музыкального языка XX века. Барток новаторски соединяет элементы современного музыкального языка с фольклором, обнаруживая этим на первый взгляд неожиданное их единство. Тем самым композитор подчеркивает, что даже для наиболее радикальных новшеств музыки XX века (например, в сфере ритма и тональности) можно найти опоры в самых глубоких и первозданных слоях народного искусства. И современная музыка делается для маленького исполнителя куда ближе: что может быть роднее, чем фольклорные напевы, впитанные с молоком матери?

Но не только фольклор и современная музыка служат для Бартока путеводными звездами при работе над «Микрокосмосом». С подлинным пиететом обращается композитор к традициям великого И. С. Баха: полифонии в цикле отведено значительное место. Восхищает разнообразие ее форм, используемых композитором очень искусно и с большой изобретательностью. Так, уже в первой тетради «Микрокосмоса» можно встретить такие пьесы, как «Имитация и контрапункт» (№ 15), «Канон в октаву» (№ 28), «Канон с выдержанными звуками» (№ 50) и многие другие. Настоящей вершиной полифонии «Микрокосмоса» является великолепная «Хроматическая инвенция» (№ 145) — блестящее и подлинно виртуозное сочинение. В одной из пьес — «Посвящение И. С. Б.» (№ 79) — композитор напрямую отсылает нас к великому мастеру барокко. В «Микрокосмосе» можно найти аллюзии и ссылки и на другого автора — «Посвящение Р. Ш.» (№ 80) является данью уважения создателю «Альбома для юношества».

Таким образом, «Микрокосмос» Белы Бартока является в своем роде уникальным для XX века сочинением. В этом цикле композитор с гениальной широтой сплел воедино такие разнообразные и кажущиеся полярными материи, как глубинные слои фольклора и современный музыкальный язык, глубочайшее содержание и удивительную лаконичность, сочетающуюся с внешней простотой. «Микрокосмос» — своего рода энциклопедия фортепианной музыки ХХ века, где все ее средства отражены в систематизированной и доступной форме.

Завершая наше знакомство с «Микрокосмосом», хочется отметить, что название, данное ему композитором, удивительно точно и образно отражает глубокое и многообразное содержание этого цикла. «Микрокосмос» — это и микрокосмос подлинного фольклора, столь совершенного в своей простоте, и микрокосмос изощренного и изысканного музыкального стиля XX века, и микрокосмос удивительного мира фортепианных звучаний.

Есть и еще один, последний его аспект. Это — микрокосмос души ребенка, бездонный в своей глубине, уязвимый и ранимый, столь непостижимый для взрослого в своем совершенстве. Именно он был главным для композитора и — потому — должен стать таковым и для нас.