Алемдар Караманов. Цикл «Окно в музыку»
Фортепианный цикл для детей, созданный Алемдаром Карамановым в 1963, представляет собой уникальное явление: детский альбом, написанный в авангардно-серийной технике.
К циклическому жанру детских миниатюр композиторы обращались и раньше — достаточно вспомнить «Альбом для юношества» Шумана, «Детский альбом» Чайковского, «Микрокосмос» Бартока и многое другое. Но еще никто до Караманова не использовал столь радикальный подход к решению этой проблемы. Интересно, что несмотря на кажущуюся сложность для детского восприятия, цикл Караманова оказывается удивительно простым и понятным. За счет чего композитор достигает такой доступности, оставаясь в рамках авангардного стиля? Прежде всего — за счет малых размеров каждой из частей цикла и удивительной образной конкретности. Каждая пьеса занимает всего 2–3 строчки, за исключением центрального сдвоенного номера «Ночь и утро». Фактура также отличается предельной простотой — в основном это двухголосие либо хоральное четырехголосие. Одни пьесы построены с приближением к пуантилизму, другие, напротив, отличаются плавным движением и даже подобием мелодичности в привычном понимании. Караманов придерживается принципа несерийной додекафонии, то есть обращается к 12‑звучию додекафонного типа без какого-либо следования серийной технике, с ее «модусами» и разнообразными инверсиями.
Цикл А. Караманова состоит из 16 частей, каждая из которых имеет программные подзаголовки — «Пастушок», «Качели», «Мама пришла» и т. д. Положенная в основу программность предполагает индивидуальный подход к каждому образу, воплощаемому автором. Каждая пьеса цикла — это целый мир, сценка из жизни ребенка. Все пьесы сопоставлены по контрастному принципу, ни одна не похожа на другую. Каждая пьеса закончена и имеет свой ярко выраженный тип движения, фактуры, динамики. Таким образом, как и в подобных циклах Шумана или Прокофьева, цикл рассчитан на исполнение ребенком одной или нескольких пьес по отдельности — они не теряют своей яркости и завершенности.
Но вместе с тем весь цикл наибольшее впечатление производит, конечно, в исполнении целиком. Вся его форма имеет непрерывное развитие и устремляется к центральному номеру «Ночь и утро», который приходится приблизительно на точку золотого сечения.
Для более наглядного представления об этом произведении целесообразно рассмотреть некоторые его особенности на примере отдельных частей цикла.
Пьеса № 1, названная «Пастушок», невелика — всего три строчки. Ярко, красочно и совершенно оригинально изображает композитор пастушеский наигрыш. Движение плавное. Фактура имеет узкий диапазон (две октавы). Положенное в основу контрапунктическое двухголосие дополняется третьим голосом, который представляет собой самостоятельный подголосок или утолщение фактуры. Метро-ритмическая составляющая чрезвычайно свободна: размер здесь меняется почти в каждом такте, и это особая задача для юного пианиста. В этой пьесе он, быть может, впервые сталкивается с техникой переменного метра, столь типичной и важной в стилистике музыки ХХ века.
Здесь не складывается полной 12‑звучной серии, так как некоторые звуки повторяются: f‑ges-d‑es-g‑c‑d‑ges-f‑h‑as-a…
Кульминация достигается за счет появления нового элемента фактуры — терции в басу в т. 9, которая удерживается на протяжении целого такта и поэтому воспринимается на слух как гармонический элемент.
Далее идет спад, фактура вновь возвращается к двухголосию.
Мы видим, что пьеса обладает яркой образностью и завершенностью, проста для исполнения и восприятия.
№ 7, «За работу». Оживленный темп, движение шестнадцатыми — все это рисует картину жаркого рабочего дня.
Интересно, что нижний голос вступает имитационно. Интервал большой секунды, образованный первыми двумя звуками верхнего голоса, переходит в нижний голос. За счет этого появляется ощущение канона. Музыкальные фразы нижнего голоса по размеру почти аналогичны фразам верхнего голоса и вступают с опозданием приблизительно на один такт. Однако, начиная уже с третьего звука, Караманов изменяет линию нижнего голоса, оставляя только ощущение канона.
Мы наблюдаем уникальный авторский подход Караманова к классическим музыкальным законам. Он добивается полной иллюзии следования этим законам, хотя в действительности этого не делает. Так, в данной пьесе мы слышим додекафонию и каноничность. При анализе же выясняется, что формального соблюдения этих технических приемов здесь нет. Здесь композитор как будто стремится приучить детское ухо чувствовать подобие классическому приему. Именно подобие, а не тождество положено в основу столь популярной в ХХ веке техники неоклассицизма, и юный музыкант, по всей вероятности, впервые получает возможность ощутить эту тонкую игру фантазии.
№№ 11&12. «Ночь и утро».
Одно из самых интересных мест в цикле. Это своеобразный «мини-цикл» — кульминация и смысловой центр всего макро-цикла, приходящийся приблизительно на точку золотого сечения.
Эти два номера, исполняющиеся attacca, наиболее масштабные из всех — две страницы. В них собраны все философские и драматургические аспекты цикла. Они также отличаются наибольшим диапазоном, занимая почти всю клавиатуру, и фактурными особенностями, неся на себе основную смысловую нагрузку.
Начинается «Ночь» с хорального четырехголосия в нижнем регистре, придающего общий мрачный колорит музыке:
Широко используются малосекундовые кластерные сочетания, производящие яркий сонористический эффект за счет использования в низком регистре. Из других особенностей можно отметить педальный бас.
Кроме того, здесь проходят одиннадцать неповторяющихся звуков серии: d‑es-gis-cis-c‑f‑e‑ges-b‑a‑h‑as-fis-g‑es…
Таким образом, мы видим, что стремление к 12‑звучию все время возрастает. Без учета энгармонизма здесь получается вообще 15 неповторяющихся нот!
В т. 11 появляется новый выразительный элемент — «всплеск» в правой руке, который затем транспонируется на кварту вверх:
Особенно интересен конец «Ночи». Выдержанная в басу большая терция c‑e накладывается на интервал des-es в правой руке. Руки разведены по крайним регистрам фортепиано. Получившаяся гармония представляет собой расщепленную терцию с тоникой c — мажоро-минор:
«Утро», следующее attacca, в отличие от «Ночи», построено на уже знакомом нам контрапунктическом двухголосии. «Утро» имеет элемент репризности, так как начальный оборот снова повторяется в т. 13 от звука f. Верхний голос снова стремится к неповторяющемуся 12‑звучию: d‑cis-e‑c‑b‑g‑es-f‑a‑h‑c‑gis-fis…
Серия проходит целиком, но с повторением звука c.
Все идет к тому, чтобы появилась наконец чистая 12‑звучная серия. И она появляется в т. 14: d‑h‑b‑a‑cis-gis-fis-g‑d‑es-c‑f.
Караманов старательно избегает точной серии на протяжении всего цикла, но одновременно дает ощущение ее постоянного присутствия и проводит все 12 неповторяемых звуков в кульминационный момент.
При этом по вертикали образуется снова мажоро-минорная гармония c‑es-e‑g. Затем, в самом конце пьесы, минорная терция es переходит в des, а мажорная e остается! Мы видим своеобразное поглощение минора, столь типичное для стиля этого композитора, прием, который он использовал в кульминации пьесы. Ориентация на авангардный характер языка и кажущийся отказ от традиций не мешает Караманову, однако, использовать тональные аллюзии и даже эффект репризности, столь несвойственный авангардному мышлению. В этой достаточно развернутой композиции юный музыкант впервые встретится с кластерными эффектами, со свободной сонорикой, с мажоро-минорными красками, со многим, что относится к новой «музыкальной грамматике», сложившейся в ХХ веке.
После этого центрального «цикла в цикле» следуют еще четыре пьесы, завершающие сочинение. Они образуют спад напряжения и деконцентрацию фактурных событий, возвращая исполнителя и слушателя к первоначальному беззаботному настроению.
Цикл А. Караманова «Окно в музыку» — существенный шаг в развитии отечественной музыки. Композитор взялся написать в авангардном стиле детский альбом и с успехом осуществил задуманное. Все пьесы получились максимально простыми и доступными, несмотря на непривычность музыкального языка даже по сравнению с Бартоком. В целом цикл может быть рекомендован для исполнения не только детям, но и профессиональным музыкантам.
