Параллели опыта
Все музыканты прекрасно знают, что расположено в Москве в доме 13 по Большой Никитской. В течение пяти лет я, как полноправный студент, посещал Московскую консерваторию и всякий раз любовался ее прекрасными зданиями. От этого ансамбля, которым как будто управляет памятник Петру Ильичу Чайковскому, всегда веет гармонией и теплом. Сегодня в многоликой и разноязыкой толпе студентов я направляюсь к серой громаде Берлинского университета искусств, и меня издали приветствуют гигантские фигуры античных героев из серого гранита. Я снова стал полноправным студентом, но теперь уже в Германии.
В советские времена это было бы удивительным, но ныне, когда процесс музыкальной «глобализации» захватывает весь мир, это в порядке вещей. Более того, обучение в консерватории другого государства становится обычным явлением, и профессиональное образование, полученное в рамках нескольких фортепианных школ и традиций, ценится очень высоко. Активный обмен студентами между вузами поощряется даже административными средствами: существуют специальные стипендиальные программы, поддерживающие желающих поучиться за пределами родной Alma mater.
Подобная практика не является чем-то новым, в том числе и для российской музыкальной культуры. В XIX веке поездки молодых музыкантов за рубеж с целью совершенствования мастерства были распространенным явлением (достаточно вспомнить Александра Зилоти, обучавшегося в Московской консерватории у Николая Рубинштейна и бравшего затем уроки у Листа). Учеба у другого педагога — это обретение опыта, а всякий ценный опыт — это добавление новых граней, которые в целом и составляют профессиональный облик музыканта.
Сейчас много спорят о понятии «школа» и ее роли в подготовке музыкантов, но единое мнение на этот счет отсутствует. Некоторые убеждены в существовании различных школ, другие же отрицают наличие этого феномена вообще. Если говорить о «школе» как о национальном институте, то, с моей точки зрения, в современном мире такое явление уходит в прошлое; но если идентифицировать его с понятием «традиция», то в исторически сложившихся музыкальных учебных заведениях есть набор устойчивых требований, «канонов», которые там активно поддерживаются. Приобщение к различным музыкальным традициям — это и есть обретение нового опыта, важного для формирования индивидуальности музыканта. Именно стремление расширить горизонты собственного искусства является одной из главных причин, побуждающих молодых людей получить образование в другой стране.
Существует и ряд других причин, характерных, в частности, для России. Многие музыканты уверены, что поездка в европейские консерватории откроет перед ними новые возможности: обучение за рубежом будет способствовать более активной концертной деятельности, появлению контактов с коллегами во всем мире и расширению перспектив поиска работы.
К сожалению, некоторые музыканты уезжают лишь потому, что не видят для себя в России профессионального будущего. С их точки зрения, отъезд — единственно возможный путь для раскрытия творческого потенциала.
Музыкантов из России можно встретить во всех уголках мира. Наибольшую популярность среди студентов‑пианистов приобрела сегодня Германия. Закономерно, если учитывать богатейшую музыкальную культуру этой страны. В каждом относительно крупном городе здесь имеется музыкальная Hochschule. Я выбрал Берлинский университет искусств — высшее учебное заведение с многовековой историей, во многом уникальное даже для Европы.
Отсчет своей истории он ведет с Придворной Академии живописи, изобразительного искусства и архитектуры, основанной в Берлине в далеком 1696 году. Академия, впоследствии переименованная в Прусскую академию искусств, заложила фундамент многих традиций: в частности, именно от нее университет перенял столь необычную мультидисциплинарность — под одной крышей соседствуют музыка, архитектура и театральное искусство.
Прямыми предшественниками UdK (аббревиатура от немецкого названия Universitaet der Kuenste) являлись два прославленных учебных заведения: Высшая школа музыки, основанная в 1869 году Йозефом Иоахимом, и Высшая школа изобразительных искусств, основанная в 1875. Современный UdK сложился в результате слияния этих учреждений с несколькими другими в 1975 году. В 2001 Высшей школе искусств Берлина (так тогда назывался вуз) был присвоен статус университета.
Сегодня UdK представляет собой один из крупнейших творческих вузов мира. В его стенах обучается более 3.600 студентов. Структура университета по-настоящему уникальна и имеет в мире мало аналогов — в одном учреждении объединены самые разные виды искусства, от музыки до дизайна. В Германии существуют лишь два творческих вуза, сравнимых с ним в этом аспекте: Университет искусств Бремена и Folkwang Universitaet der Kuenste в Эссене. Студенты UdK имеют широкий выбор из нескольких десятков специальностей, разделенных по четырем факультетам: изобразительных искусств, музыки, сценических искусств и прикладных искусств (дизайна и архитектуры). На каждом факультете существует детальное разграничение изучаемых специальностей; например, на факультете сценических искусств предлагается специализация и по музыкальному, и по драматическому театру, равно как и по мюзиклам; кроме того, изучаются специальности костюмера, постановщика, художника сцены и др.
Одновременно в университете поддерживаются междисциплинарные связи, поощряется интерес к смежным специальностям. В частности, пианисты могут попробовать свои силы в игре на органе или же в джазе; распространены курсы, связанные с психологией («Психологические аспекты исполнительской деятельности музыканта», «Проблема сценического волнения»). Посещение таких занятий — дело сугубо добровольное, однако у студентов они пользуются успехом.
Следует отметить еще один важный аспект. В рамках российского консерваторского образования педагогическая и исполнительская специализации, как правило, не разделяются. В UdK, напротив, — четкое разделение между исполнителем («свободным художником») и педагогом. В рамках музыкального факультета существуют две группы специальностей: «исполнительские» и «педагогические». Каждый студент при поступлении должен сделать соответствующий выбор, и выбранная специализация остается неизменной на протяжении всего обучения.
Еще одним существенным различием является отсутствие концертмейстерского класса как обязательного предмета для всех пианистов. В какой-то мере это компенсируется большим вниманием к камерному ансамблю. Концертмейстерское же мастерство доступно для студентов‑пианистов только в качестве факультатива.
Одной из интересных проблем, связанных с музыкальным образованием, является вопрос о степени свободы студента. Взгляды на эту проблему в разных учебных заведениях часто полярно противоположны. В консерваториях России для пианистов существует выработанная десятилетиями «программа действий» по специальности. Каждый семестр студент обязан играть на экзамене, и требования к программе почти всегда определены четко: в зависимости от курса необходимо исполнить классическую сонату, либо сюиту Баха или Генделя, либо крупное романтическое сочинение. Такая «цепочка», в конечном счете, приводит к Государственному экзамену, в программе которого должны быть представлены все стили и формы.
В Германии промежуточные «семестровые» экзамены по специальности отсутствуют вообще. Все, что ожидается от студента, — участие (по возможности) в различных концертах. Никакой иной формы контроля успеваемости студентов‑пианистов не предусмотрено, кроме, естественно, выпускного экзамена. Он, словно бы компенсируя отсутствие промежуточных экзаменов, отличается значительно большей сложностью в сравнении с российским.
Государственный дипломный экзамен в UdK состоит из двух частей. Первая часть — сольный концерт, открытый для публики. Необходимо представить программу продолжительностью не более одного часа, состоящую из произведений различных стилей и эпох. По желанию в концерт можно включить и камерное сочинение.
Вторая часть — это экзамен в традиционном смысле слова, т. е. выступление перед комиссией. Здесь также исполняется программа, занимающая по времени около часа. Основной ее костяк составляют произведения, выбранные экзаменаторами из репертуарного списка, представляемого выпускником за некоторое время до экзамена. Этим дипломное испытание не ограничивается: выпускнику предстоит сыграть два обязательных сочинения. Ноты первого из них выдаются за 14 дней до экзамена; за это время следует выучить пьесу наизусть и исполнить ее в более или менее законченном виде. (Стиль произведения не регламентирован: это может быть как малоизвестное классическое сочинение, так и работа ультрасовременного композитора). Ноты второго произведения выпускник получает за 10 минут до выхода на сцену. За это время необходимо подготовить беглое и аккуратное исполнение по нотам (объем пьесы — около двух страниц).
Перечисленные особенности экзаменов в UdK демонстрируют одно важное качество, присущее немецкой системе музыкального образования. Организация обучения предоставляет студенту существенно большую, по сравнению с российскими консерваториями, степень свободы. Студент волен сам (естественно, согласовывая с профессором) определять репертуар, сроки его освоения, составляя свой собственный план. Вместе с тем, на студента возлагается и существенная доля ответственности. От молодого музыканта, обучающегося в Германии, практически полностью зависит, как он использует время и в какой степени реализует свой потенциал. Этому способствуют и существующие традиции преподавания: в частности, многие профессора уделяют большое внимание обучению приемам работы над музыкальным произведением. Не ограничиваясь проработкой того или иного произведения, они объясняют студенту, как самому рационально организовать свои занятия. Самостоятельность, таким образом, ценится высоко и является одним из главных приоритетов.
Безусловно, такая степень свободы является позитивным фактором, позволяя студенту организовывать работу в соответствии с собственными интересами и возможностями. Характерным примером является, например, то, что студенты должны самостоятельно, без помощи преподавателя найти себе партнера для камерного ансамбля. Это способствует более активному развитию контактов между студентами. Вашему покорному слуге, к примеру, долгое время не удавалось договориться с кем-либо о совместном ансамбле. По неведению я обратился за помощью к своему профессору и получил лаконичный ответ: «Ищите!». Безусловно, я нашел камерного партнера, а в процессе поиска познакомился со многими студентами.
Хочется отметить еще один интересный момент в организации учебного процесса. Во всех ситуациях, связанных с необходимостью отбора среди студентов (игра с оркестром, участие в концертах, предоставление залов), подчеркнуто соблюдается «принцип равных возможностей», отсутствует протекционизм. Например, когда требовался лишь один пианист для участия в концерте камерного оркестра, приглашения были разосланы всем студентам без исключения.
Так же, как и в Московской консерватории, у выпускников UdK имеется возможность продолжить образование в аспирантуре. В Берлинском университете искусств строго разграничены два типа аспирантуры. Первый — это аспирантура музыковедческая, предусматривающая защиту диссертации на соискание степени PhD (доктор философии, примерный аналог отечественного кандидата наук) и нацеленная, прежде всего, на научную деятельность. Другой тип — Konzertexamen (концертный экзамен), рассчитанный исключительно на совершенствование исполнительского мастерства. В данном типе аспирантуры к пианисту предъявляются более высокие требования, чем в аналогичной аспирантуре Московской консерватории: за время обучения (около двух лет) необходимо освоить несколько фортепианных концертов и сыграть большое количество сольных программ. Аспирантам оказывается существенная организационная поддержка: для сольных концертов предоставляются университетские залы, есть возможности выступать со студенческим оркестром (что, к сожалению, не практикуется в Московской консерватории). Вместе с тем, научный компонент из этой аспирантуры полностью исключен, и ее окончание не дает какого-либо звания или статуса.
Необходимо упомянуть и о профессорско-преподавательском составе. Профессоров сюда приглашают работать со всего мира — помимо граждан Германии, здесь преподают французы, японцы, русские и т. д. Еще большая «космополитичность» присуща студенческому сообществу. В Германии условия приема в вузы одинаковы для граждан всех стран. Как следствие этого — в Берлинском университете искусств иностранцы составляют весомую часть студенчества, а на отдельных кафедрах музыкального факультета их большинство. Одной из важных «идеологических» основ немецкого образования является его доступность и открытость для всех, поэтому число студентов из-за рубежа никак не ограничивается.
Хотелось бы затронуть еще один аспект, по которому UdK на сегодняшний день превосходит российские консерватории. Речь идет о «презренном быте», иначе говоря — об оборудовании и техническом оснащении. Состояние роялей в Берлинском университете искусств достойно высочайшей оценки: инструменты поддерживаются в должном состоянии, при этом часто закупаются новые. В вузе допоздна работают большая библиотека и фонотека с самым современным оборудованием, легко доступно ксерокопирование (что немаловажно).
В завершение краткого обзора хотелось бы сказать, что к российскому музыкальному образованию в Берлине проявляют огромный интерес. Его традиции активно изучаются, а лучший опыт перенимается. Диплом Московской консерватории вызывает уважение и ценится очень высоко. Было бы очень хорошо, если бы и Московская консерватория, со своей стороны, заимствовала из немецкой системы самое лучшее, не теряя при этом собственных принципиальных основ.
